И стория является весьма интересной наукой, чем-то напоминающей журналистику. Описывать произошедшие события можно с разных точек зрения, что приводит к огромному количеству самых разнообразных интерпретаций этих событий. Большинство исторических исследований создаётся «по заказу» той или иной политической группы или в угоду текущей конъюнктуре. Поэтому нет ничего удивительного в том, что учебники истории могут меняться раз в десятилетие.

Американский писатель Джордж Оруэлл очень верно подметил, что контролирующий прошлое может контролировать будущее. С этим невозможно не согласиться. Любая идеология так или иначе базируется на истории. Без примеров из «славного прошлого» невозможно построить будущее. Весь вопрос в том, чтобы объяснить массам как следует воспринимать события прошлого под правильным идеологическим углом. Иногда дело доходит не просто до искажения взглядов на события. Зачастую самыми разными способами «изменяют» и сами события. Так и появляются устойчивые мифы о том, чего никогда и не было.

В итоге мы имеем массу примеров, когда вроде бы очевидные и известные всем вещи, на самом деле являлись либо невольными ошибками историков, либо же были грубейшим образом подтасованы или искажены в угоду тем или иным политическим целям.

Хрестоматийным примером подобных искажений истории является миф о том, что Иван Грозный в приступе гнева убил своего сына. Этот миф зародился задолго до написания известной картины Репина. Его поддерживали такие авторитетные историки, как Карамзин и Щербатов. Какие мотивы были у историков, остаётся только гадать, однако, экспертиза останков царевича, проведенная около 50 лет назад, показала, что причиной его смерти могло быть отравление, но не удар по голове тяжелым предметом.

События же XX века, минимум пять раз менявшие политический вектор России, дали весьма обильную почву для всевозможных подтасовок истории. Начиная с 1917 года, учебники истории кардинально менялись в угоду политическим событиям. Одни и те же факты постоянно иначе трактовались или же искажались. Однако, самое интересное началось относительно недавно. В 1991 году распался СССР, на его месте возникло 15 независимых государств, каждое из которых начало писать свою историю, зачастую поливая грязью то, без чего бы их просто не существовало бы.

Естественно, подобные события были инспирированы в подавляющем большинстве случаев иностранным влиянием, поскольку для Запада окончательная победа в Холодной войне заключалась в невозможности повторного создания того государственного конгломерата, которым был СССР. Тем более удивительно, как жители бывшего Союза с ничем не объяснимым рвением бросились отказываться от своего действительно славного прошлого, как от проклятия.

Как грибы после дождя появляются целые теории, о великих арийских народах (этим грешат и русские, и украинцы, и белорусы); о великих туркменах (достаточно вспомнить Ниязова и его «Рухнаму»); о грузинах, на самом деле имеющих иберийские корни; о первых людях, произошедших от армян и так далее. И ладно бы, дело касалось частной инициативы – существует масса сторонников «альтернативной истории», но нет: создаются целые центры исследования иногда даже институты, которые занимаются прямой подтасовкой фактов, наиболее подходящих для текущей политической ситуации. Например, украинский Институт национальной памяти, занимающийся прямым подлогом фактов, и уже не раз на этом «прокалывавшийся», создан вовсе не по инициативе Госдепа США или масонов, как любят представлять его противники, а постановлением Кабинета министров Украины. То есть правительство Украины спонсирует написание новой истории для себя.

Такие же организации существовали и существуют на всей территории бывшего «соцлагеря». Только там расцвет этого явления произошел несколько раньше. Ни в коем случае не дать этим народам снова объединиться, не дать им возможность противостоять гегемонии – вот цель таких проектов. Что для этого нужно? Да просто переписать их историю, рассказать им сказку, что они особенные, а вот злые русские (или украинцы, или сербы, хорваты, венгры и так далее) – это не то, не их путь. Принцип «разделяй и властвуй» не менялся со времён Римской империи. Впрочем, парадигма может меняться. Сейчас модно «дружить против России», завтра в виде страны-парии будет какой-нибудь Иран. Или Китай.

Но не надо думать, что такая ревизия истории свойственна только постсоветскому пространству. Или, что подобным грешат только страны с зашоренными режимами, типа КНДР или Саудовской Аравии. Для своего населения светочи демократии тоже регулярно корректируют свой идеологический базис. Например, в США уже на протяжении более 150 лет рассказывают о том, что благородный Север одержал блистательную победу в Гражданской войне с бесчеловечным, рабовладельческим Югом; победившие северяне дали свободу всем рабам, построили им школы, обеспечили работой… И так далее и тому подобное.

Фактически же, Север освобождал своих рабов, чтобы иметь банальную замену рабочей силы, поскольку она была занята в армии. Недостаток офицеров и солдат у северян приводил к тому, что хвалёное американское гражданство выдавали в то время только за участие в войне на их стороне. И зачастую пассажиры кораблей целиком отправлялись с причала в действующую армию. А освобождение рабов привело к тому, что большинство из них было вынуждено голодать, так как раньше их кормили хозяева, а теперь, соответственно, никто. В их труде никто не нуждался, поскольку все рабочие места в разорённой войной стране были заняты обедневшими белыми. Чёрным ничего не оставалось делать, как заниматься грабежами и разбоем. Такое вот «освобождение»…

Но накал страстей не утихает до сих пор. Дошло уже до того, что в южных штатах за последние пару лет было демонтировано более двух десятков памятников военачальника Конфедератов. Да, да, демонтаж памятников в США! Мы привыкли, что подобное – удел «наших» широт: почему-то все жители бывшего СССР борются, в первую очередь, с памятниками, как будто, завалишь памятник Ленину или Кирову – и сразу настанет новая жизнь и тебя возьмут в Европу.

«Старый свет» тоже грешит подобными фактами. Если посмотреть, как в Англии представляют колониальную политику в виде «необходимости на том историческом этапе» или как современные английские историки рассказывают о Войне за независимость Ирландии в 20-х годах прошлого века, то понимаешь, что острая потребность в перекрое истории свойственна абсолютна всем представителям нашего вида.

Что же делать в этой ситуации? Как не поддаться сиюминутным прихотям «сильных мира сего» и сохранить трезвый взгляд на своё прошлое? В первую очередь, необходимо ко всем подобным проявлениям подходить взвешенно, критически оценивая любую информацию, подвергать сомнению даже мнения серьёзных авторитетов и источников. В конце концов, людям банально свойственно ошибаться. Истина одна, а мнений может быть много.

Кристиан Жак, или Что такое «историческая правда»?

История – это исток современности, а может быть, и в буквальном смысле ее живая часть (так, по крайней мере, полагал любимый мною Фолкнер). Мы обрекли бы себя на материальную и духовную нищету, если бы стали это отрицать. К сожалению, именно в нашей стране отношение к истории, если можно так выразиться, – не совсем адекватное. Ее столько раз переписывали в угоду господствующей идеологии, что мнения профессионалов-историков у многих (особенно молодых) людей вызывают огульное недоверие. С другой стороны, слишком легко принимаются на веру вовсе бездоказательные концепции самого нелепого свойства, если только они удовлетворяют смутную тягу читателей к поверхностному мистицизму, паранормальным явлениям и прочему в таком роде.

Тот и другой подходы – следствие непонимания специфики исторических исследований, критериев, позволяющих оценивать их «правдивость».

Отвергать что-либо «огульно» вообще никогда не следует. Конечно, историки – люди, они могут ошибаться, испытывать на себе идеологическое давление и даже сознательно лгать ради идеи, а то и просто ради карьеры. Однако «корпорация» историков (или, уже, египтологов) – корпорация международная. Можно написать недобросовестную работу – но коллеги разнесут ее в пух и прах, и ты навсегда утратишь их уважение. Другое дело, что долгое время нас отделял от Запада «железный занавес» и мнением зарубежных коллег можно было просто пренебречь. Но, между прочим, как раз египтологи советской России ложью себя не запятнали. Великий русский египтолог Ю. Я. Перепелкин, всю жизнь занимавшийся эпохой Амарны, написал статью о Древнем Египте для многотомной «Всемирной истории». По мнению редактора, статью непременно надо было поправить, потому что Юрий Яковлевич ничего не говорил о преобладании в Египте рабского труда, то есть не подтверждал общепринятую тогда марксистскую концепцию развития Древнего Востока, но – он отказался это сделать. Статья все-таки вышла, подписанная так: «По материалам Ю. Я. Перепелкина». Позже, в брежневский застойный период, начинали свою профессиональную деятельность два ученика Ю. Я. Перепелкина, египтологи высочайшего класса – Олег Дмитриевич Берлев и (ныне покойный) Евгений Степанович Богословский. В их работах также не было ни следа приспособленчества к политической конъюнктуре, и работы эти пользуются заслуженной известностью в России и за рубежом. У всех упомянутых историков есть одна общая черта, свойственная настоящим профессионалам: они тщательно изучают весь комплекс доступных материалов, прежде чем решаются сделать те или иные выводы, а не подкрепляют предвзятые идеи надерганными из текстов цитатами.

Как-то в журнале по медиевистике мне попалась публикация, которой было предпослано следующее сообщение. В годы Второй мировой войны один французский историк (имени его я, к сожалению, не помню), желая помочь незнакомому молодому человеку, участнику Сопротивления, который скрывался от немцев, объявил его своим аспирантом. Юноша был очень далек от медиевистики, латыни не знал. Казалось бы, чего проще? Он должен был делать вид, что пишет диссертацию у знаменитого профессора, писать какую-нибудь ерунду. Но, с точки зрения профессионала, стыдно допустить, чтобы твой аспирант защитил недоброкачественную работу. Поэтому мнимому ученику предложили такую тему, которая была ему по силам, – он должен был изучать фасоны стрижки бороды по миниатюрам в рукописных книгах. Молодой человек диссертацию написал, в руки к немцам не попал, а работа его, как это ни удивительно, оказалась и интересной, и перспективной. Прически тоже многое говорят о людях и их менталитете, как теперь принято выражаться…

Знаем ли мы «историческую правду» о Древнем Египте? И да, и нет. Несколько лет назад английский египтолог Джеффри Мартин рассказывал в Москве о своих сенсационных раскопках гробницы генерала (будущего фараона) Хоремхеба, о котором вы будете читать в этой книге. Мартин показал слайд: песчаные дюны под голубым небом. И сказал: «Это мемфисский некрополь времени Нового царства. Каждая дюна – еще не раскопанная гробница. Здесь хватит работы для многих поколений археологов».

Я читаю иероглифические тексты и прекрасно понимаю, каким великим открытием была расшифровка иероглифов, предложенная Ж.-Ф. Шампольоном, как хороша грамматика древнеегипетского языка, написанная в 1923 году сэром Аланом Гардинером (получившим именно за эту работу титул лорда). И вместе с тем знаю, что египетские тексты, которые писались без пробелов между словами и знаков препинания, можно интерпретировать – в определенных пределах – по-разному; что смысл многих слов (особенно тех, что обозначают мировоззренческие понятия) известен нам приблизительно; что принципы построения египетского текста только в самое последнее время начали изучаться всерьез.

С каждым новым открытием (даже если потом оно оказывается ложным) мы все более приближаемся к истине, освобождаемся от прежних ошибок и после первых, «детских» вопросов («В каком году была битва при Кадеше?», «Был ли Эхнатон психически больным человеком?»), начинаем задавать себе вопросы более серьезные: «Что такое цивилизация?», «Как она устроена?», «Какие возможности заложены в человеческом языке?», «Что собой представляли египетские религия, искусство, система ценностей и повлияли ли они на христианскую культуру Запада?». И, по всей видимости, процесс этот будет бесконечным.

Кристиан Жак – египтолог, автор многих книг, популяризующих достижения египтологической науки (из них на русском языке была опубликована работа «Египет великих фараонов», удостоенная премии Французской академии), и исторических романов («Шампольон-египтянин», «Царица-Солнце», «Дело Тутанхамона», недавно переведенный на русский язык «Рамсес» и др.). Книга, которую вы сейчас открыли, – первое на русском языке доступное для неспециалистов комплексное описание одного из самых интересных и «темных» периодов в истории Древнего Египта. Автор не пытается делать вид, что способен точно реконструировать ход тогдашних событий, – и это очень хорошо. Он обращает внимание на лакуны в наших знаниях, излагает разные, порой противоположные точки зрения на ту или иную проблему. Правда, версии, возникавшие в разное время, на протяжении XIX–XX веков, зачастую пересказываются вперемешку, и читателю будет непросто оценить их относительную значимость, а также составить представление о приоритетных на сегодняшний день проблемах и направлениях в изучении Амарны. И все же он получит надежные сведения и о биографии «солнечной четы», и о жизни ее столицы Ахетатона, и о запутанной ситуации в азиатских владениях Египта, и об амарнском искусстве. В книге содержатся отрывки из подлинных египетских документов, полные переводы двух самых знаменитых религиозных памятников того времени – так называемых «малого» и «большого» гимнов Атону, а на рисунках в тексте и в фототетрадях – редкие репродукции статуй и гробничных росписей.

Разумеется, Кристиан Жак имеет собственную концепцию «амарнской авантюры», но и она – увы! – не окончательна и не бесспорна.

Образ Эхнатона, который рисует автор, окрашен его любовью к этому персонажу. Кристиан Жак настаивает на том, что фараон не был деспотом, никого не преследовал, никому не запрещал верить в традиционных богов. Однако он не приводит противоречащих этому высказываний из надписей, которые хорошо ему известны и которые он сам упоминает в тексте книги. В гробнице Туту, например, можно прочитать такие слова: Всякий ненавистный (попадет) на плаху… он подпадает мечу, огонь пожирает [его] плоть… Обращает он (Эхнатон) мощь свою против тех, кто игнорирует учение его, милости свои – к тем, кто знает его. В письме Абимилки, царя Тира (из амарнского архива), содержатся эпитеты фараона, которые, возможно, являются дословным переводом из египетского источника: …дающий жизнь посредством своего дыхания, сокращающий ее своею властью. В тексте бухенской стелы о нубийском походе сообщается, что фараон велел предать пленников мучительной казни – посадить на кол. При жизни Эхнатона были изуродованы гробницы его собственных, попавших в немилость чиновников – например, Саха и Пареннефера. Жак пренебрегает мнением известного египтолога Д. Редфорда, который писал, что фараон заставлял своих подданных стоять во время долгих церемоний под открытым небом, на жаре. По его мнению, вельможи в случае крайней нужды могли укрыться под балдахинами. Но стоящими под балдахином мы видим только царя и Нефертити. А как быть с изображениями из гробницы начальника полиции Маху, где один из самых влиятельных вельмож государства – визирь – бежит по дороге перед скачущими лошадьми фараона?

КТО ЭТОТ ЧЕЛОВЕК

Мартин Поллак родился в 1944 году в Австрии. Учился славистике в Варшаве, в 1980-х работал корреспондентом журнала «Шпигель» по Восточной и Центральной Европе. Его книга про родного отца-эсесовца «Покойный в бункере. Повесть о моем отце» вызвала небывалый резонанс в Австрии.

В Минске вышла книга Мартина Поллака «Затушаваныя краявіды». «Гэта выданне будзіць сумленне і памяць, – пишут в аннотации. – Яно даводзіць, што ў нашай частцы Еўропы раскіданы тысячы безыменных магіл (і Курапаты, пра якія неаднаразова піша аўтар, – гэта толькі кропля ў вялізным моры), дзе ляжаць людзі, памяць пра якіх была свядома сцёрта пануючымі тут рэжымамі. Гэта славенскія нацыяналісты, харвацкія ўсташы, украінскія партызаны, беларускія інтэлігенты».

МОЙ ДРУГ – БЕЛОРУССКИЙ БРИТАНЕЦ

Когда в 1965 году я учился в университете в Варшаве, у меня был друг, британец Грег. Его отец оказался в Британии с польской армией. Он не был поляком – это был этнический белорус, который почему-то недолюбливал поляков.

И его отец не говорил по-английски, Грег разговаривал с ним по-русски. А я всегда задавался вопросом: он же живет в Британии, на каком языке он общается со своей женой-англичанкой, которая не знает ни русского, ни польского? Его отец был потрясающим человеком. Много позже Грег узнал, что его родитель из Пинска.

МОЙ ПЕРВЫЙ ВИЗИТ В БЕЛАРУСЬ

Впервые я узнал о Беларуси в контексте Первой мировой войны. Я знал, что это многострадальная территория, которая никогда ни с кем не начинала ни одной войны, но все время от них страдала.

Не вспомню точно, сколько лет назад я впервые побывал здесь по приглашению Института имени Гете. И мы поехали в Гомель, Витебск, в Хатынь. И я как раз занимался исследованием темы неизвестных могил и массовых захоронений, которые скрываются.

Когда ты живешь в таких странах, как Австрия, Словения, Беларусь, Польша, Украина, наши пути всегда лежат через такого рода ландшафты. Вопрос в том, что для нас это часто прекрасные повседневные пейзажи, а не могилы, скрывающие трагические события истории.

Мы поехали в Куропаты: для меня важно, что это место до сих пор составляет политическую повестку дня. О нем неохотно говорят в официальном дискурсе, но это место есть, оно существует, о нем стоит говорить. Не прятать, не открещиваться. Потому что правду спрятать невозможно. Рано или поздно она выйдет наружу.

У вас очень сильная власть, но у вас есть и гражданское общество. Нам всем необходимо сильное гражданское общество, где люди могут вставать и говорить на неудобные темы. И это очень важно. Я понимаю, мне просто говорить об этом, потому что я здесь не живу. Для нас, журналистов, писателей, профессиональный долг – «вставать и говорить».

Я БЫЛ ЕДИНСТВЕННЫМ НЕ НАЦИСТОМ В СЕМЬЕ

Я говорю о памяти с точки зрения своего личного опыта, опыта моей семьи. Я родился в семье национал-социалистов, нацистов. Я единственный в своей семье, кто оказался по противоположную сторону баррикад. Я единственный не нацист в своей семье. И поэтому для меня тема памяти всегда очень персональная, я не могу говорить об этом абстрактно.

Поэтому, когда я пишу книгу, я всегда говорю о том или ином семейном опыте. Говорю о том, что я лично видел, переживал, с чем сталкивался в своей семье.

Когда я рос, в Австрии преобладала позиция, что наша страна во время Второй мировой, в общем-то, стояла где-то сбоку, что это Германия развязала войну, устроила Холокост и прочее. Складывалось ощущение, что мы ко всему этому не имели никакого отношения. И тогда я стал спрашивать своих родных. Моя семья не просто не скрывала преступлений, они гордились тем, что состояли в нацистской партии. Они не говорили: «Ну что ты, мы не нацисты», – напротив, они с гордостью заявляли об том.

Вот почему для меня было так важно на примере моей собственной семьи обнаружить, чем конкретно занимались мой отец, мой дед, мои родственники, которые разделяли нацистские ценности. И это всегда не заканчивающаяся история, я до сих пор раскапываю эти факты.

Отлично помню, когда написал книгу о своей семье, там было фото моего отца в форме СС. И мой сын, который встречался с девушкой из Испании, как-то пришел домой и попросил показать испанский перевод этой книги. И сильно удивился, задав мне вопрос: «О, это что, наш дедушка? В форме СС?» И это очень типичная ситуация для многих семей.

Зло – это то, что очень близко к нам. Зло повседневно и обычно. И самые ужасные герои могут оказаться самыми обычными людьми. В эти мартовские дни в Австрии проходят Дни памяти аншлюса Австрии Германией в 1938 году. В один из первых дней нацисты выгнали евреев на улицы Вены (да и других городов Австрии) и заставили мыть тротуары.

Два года назад я обнаружил фото: 1938 год, Вена, вполне обычные люди, благополучные, хорошо одетые, стоят за спинами евреев, моющих руками улицу, и смеются. Хотя во многих книгах по истории вы можете прочесть, что у Австрии не было выбора, что мы оказались в ситуации, когда «зло распахнуло свои двери». И тем не менее эти люди были соседями. Евреи и австрийцы.

Мой отец, состоящий в СС, тоже был абсолютно обычным, как говорят, нормальным человеком, хорошим отцом, заботливым мужем. И все люди, которые помнят его, до сих пор говорят: «О, он был отличным парнем».

И это не нацисты из голливудских фильмов, это люди, живущие за соседней дверью.

МЫ ДОЛЖНЫ ГОВОРИТЬ О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИЛО

В книге «Затушаваныя краявіды» я пишу о странах, в которых побывал лично и зачастую не один раз. Сегодня память используется в идеологических целях. Вот почему так важно найти и говорить, чем была история на самом деле, не в идеологическом смысле, а в истинном понимании. Мы должны говорить о том, что происходило на самом деле. Рассказывать свои истории. Я рассказываю историю своей семьи, своего отца и деда, а вы говорите мне о своей, о персональном опыте вашей семьи. И эти персональные истории являются таким буфером от истории как идеологического проекта.

К примеру, книги Светланы Алексиевич построены на таких личных историях. Она лично встречается с людьми, слушает их.

Мы всегда имеем некую официальную позицию по отношению к тем или иным историческим событиям, которая очень часто врет. И в Австрии, и в Германии. И среди этого официального контекста вы должны как-то обнаружить себя. Нащупать свою позицию. Спросить родных. Спросить членов семьи, что они видели, как они жили.

Как историки мы понимаем, что история – непростая вещь. Мой друг Тимоти Снайдер (профессор истории Йельского университета, специализируется на современном национализме и истории Восточной Европы, автор нескольких книг и многочисленных статей) написал прекрасную книгу «Кровавая земля» о том, что сталинизм и гитлеризм – звенья одной цепи.

Я австриец. И сегодня у нас в стране правые настроения очень сильны. К этим организациям примыкают молодые люди.

Австрия – очень богатая страна. Мы не нуждаемся ни в чем, чтобы иметь какие-то амбиции завоевателей. Но нам постоянно говорят: «Вы в опасности – из-за беженцев, из-за исламистов». Конечно, опасность всегда существует, никто не дает гарантии, что завтра вы не погибнете от рук идиота, выстрелившего на улице. Но зло не имеет национальности.

А с идеологией правых страна не сможет сделать ничего конструктивного с этой опасностью. Вот почему так важно говорить, обсуждать.

ЕСТЬ ЛИ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРАВДА НА САМОМ ДЕЛЕ

На мой взгляд, проблема в том, что каждое государство думает, что только его версия истории единственная и правильная. Но такого не бывает. Что нам действительно необходимо, так это совместно сформулированный исторический нарратив. Но для этого нужно собираться и обсуждать, слушать друг друга, обсуждать самые неоднозначные и болезненные проблемы.

И сегодня возможность такого нарратива снова находится под большим вопросом.

Книга «Затушаваныя краявіды» –тоже об этом. Чтобы создавать общее, мы должны признать не самые приятные страницы в своей истории. Обнаружить неизвестные могилы, чтобы рассказать историю такой, какой она была. И это непросто. Непросто рассказывать, что твой отец расстрелял людей. Но это нужно сделать. И начинать нужно с себя.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Перакладчыца кнігі «Затушаваныя краявіды» Вера Дзядок : «Я вельмі рада, што кніга выйшла. Калі я яе чытала, то міжволі ўзгадвала гісторыі, якія можна пачуць паўсюль у Беларусі, дзе на месцах расстрэлаў рабілі сіласныя ямы, а дзе-нідзе пашэптваюць, што дабрабыт пэўных людзей пабудаваны на марадзёрстве. Якраз калі я перакладала кнігу, стала вядома, што аб’яўлены конкурс на праект мемарыялізацыі Курапатаў. Я нават напісала Марціну: “Бачыш, твая кніга губляе актуальнасць на вачах, дзяржава аб’явіла пра мемарыялізацыю! Але кніга – не столькі пра самі месцы, колькі пра нашу памяць».

Восстание в одной из советский провинций. Восточная Германия. 17 июня 1953 года. Подавлено быстро и очень жестоко. Советскими военнослужащими на танках. Один из полков отказывается стрелять в безоружных немцев. Через несколько дней часть солдат этого полка расстреляна. Своими же.

16 июня, Молотов вручил эстонскому послу ультимативную ноту, в которой требовал немедленного ввода в Эстонию дополнительного контингента советских войск численностью 90 000 человек и смещения правительства, угрожая в противном случае оккупацией Эстонии. Пятс принял ультиматум.

Я видел Горького в Соловецком лагере и отлично знаю, что он видел, что там происходит. Один мальчуган рассказал ему об истязаниях, о том ужасе, который творится в лесу. Однако, вернувшись в Москву, в 1930 году в журнале "Наши достижения" он опубликовал восторженный очерк о соловецких чекистах... Д.С. Лихачев

«Свидетели Иеговы» стали мишенью советского механизма репрессий по нескольким причинам. Члены этой организации отрицали власть государства: они отказывались проходить службу в армии и участвовать в выборах, имели широкие связи с США. Режим воспринимал их мировоззрение как антисоветское и потенциально опасное для национальной безопасности.

В своих воспоминаниях он не рассказывает о подвигах, не пишет ни о чем героическом, он никого не обвиняет, он просто рассказывает о том что видел и пережил сам. И от этого эти записи еще страшнее... Они страшны своей обыденностью. Он рассказывает о том, как быстро человек привыкает к нечеловеческому. Как раскрываются люди в таких испытаниях...Дмитрий Сергеевич пишет о самой страшной, первой блокадной зиме 1941 - 1942 годов. Сам он выжил потому что был эвакуирован на "Большую землю" в 1942 году, но о пережитом помнил до конца своих дней...

Секретный Владивостокский пересыльный пункт можно смело назвать самым интеллектуальным в системе ГУЛАГа. Через него в разные годы прошли писатель Варлам Шаламов, филолог-пушкинист Юлиан Оксман, будущий народный артист СССР Георгий Жжёнов. Сергей Королёв дополнил этот бесконечный список выдающихся деятелей отечественной культуры.

Как писались доносы в СССР. Письмо Ежову от гражданина Г.Е.Осипова.

В 1964 году Иосиф Бродский был осужден за тунеядство, приговорен к пяти годам принудительного труда в отдаленной местности и сослан в Коношский район Архангельской области, где поселился в деревне Норинская. В интервью Соломону Волкову Бродский назвал это время самым счастливым в своей жизни. В ссылке Бродский изучал английскую поэзию, в том числе творчество Уистена Одена:

Александр Волконский

Историческая правда и украинофильская пропаганда

Предисловие Николая Старикова. Украинофильская пропаганда - взгляд в историю

Как столкнуть между собой братьев? Рассказать им, что они не родственники, что они не братья и не одна семья. Что один из них - главный враг другого. Классический принцип - разделяй и властвуй. В истории его применяли бессчетное число раз. К сожалению, и в истории нашей страны тоже. Гражданская война начала XX века тому страшное свидетельство. Тогда нас смогли разделить на белых и красных. Итогом этого стали миллионы погибших, разрушенная страна, потерянные территории, небывалое падение уровня жизни. В книге, которую вы держите в руках, изложены факты, которые могут помочь понять правду и открыть глаза многим.

Сегодня, когда мы наблюдаем трагедию гражданской войны на Донбассе, мы обязаны вспомнить, каковы ее истинные причины. А они таковы: создание в конце XIX века идеологии украинства. Создание мифа об отдельном украинском народе, украинском государстве, которое не имеет никакого отношения к России и русскому народу.

Создали этот миф, который сегодня приносит кровавую жатву на Донбассе, в Австро-Венгерской империи. Сделали это не от хорошей жизни - в империи Габсбургов была целая область (Галиция), населенная русскими. Это единство галичан с остальным русским народом, который в Российской империи официально состоял из великороссов, малороссов и белорусов, официально признавалось Веной. С 1772 до 1848 года австрийское правительство официально называло их Russen.

«Но в 1848 году губернатор Галиции граф Стадион обратил внимание Вены на опасность такого названия, и вместо Russen впервые для обозначения русского населения Прикарпатья ввели имя Ruthenen». Однако название Рутения и термин «рутены» для обозначения русского населения Галиции не прижился. Тогда австрийские политики пустили в дело второй вариант.

В самом конце XIX века была быстро сформирована украинская партия, изданы книги «по истории вопроса», а официальная пропаганда империи Габсбургов запустила в обиход термин «украинский» в отношении галичан. Сначала использовался термин «украино-русский», а потом вторая часть как-то «отпала». Те, кто соглашался стать украинцем, получали преференции, финансирование, льготы. Получалась странная ситуация - родители русские, сын у них украинец. Потому что так возможно было поступить в институт.

Вообще в идее украинства, которое быстро взяли на вооружение спецслужбы Австро-Венгрии, присутствует не только оборонительная часть. Империя не только хотела защититься от своей славянской «пятой колонны», которая, будучи русскими по крови, чувствовала свою связь с Россией. Речь шла и о геополитическом нападении - при хорошем развитии событий можно было попытаться создать «независимую Украину». Почему в кавычках? Потому, что ее главой должен был стать один из Габсбургов. Расколов Российскую империю, австрийцы собирались под флагом украинства присоединить к себе южнорусские территории. Но для этого нужно было проделать большую работу. В Австро-Венгрии начинается гонение на все русское. В 1912 году правительство кайзера впервые называет русское население своей страны «украинцами». Прекращается обучение русскому языку, закрываются газеты на русском, вместо них появляются «на украинском» языке, ликвидируются общественные и просветительские союзы, учебные заведения.

С началом Первой мировой войны эта деятельность окрашивается в кровавый цвет - встречавших русскую армию хлебом-солью русских позже, при отступлении наших войск, расстреливают, вешают и отправляют в концлагеря Терезиенштадт и Таллергоф. Гибнут десятки тысяч людей. Одни из самых активных палачей, наряду с венграми и немцами, - те, кто называет себя украинцами. Начало сегодняшней трагедии Донбасса там - в 1914–1915 годах.

Книга А. М. Волконского «Историческая правда и украинофильская пропаганда» написана и впервые опубликована в Италии в 1920 году. Это подробный разбор всей той немыслимой лжи и фальсификаций, которые использовались при создании того мифа, который сегодня уже дошел до абсурда в работах некоторых киевских историков, пишущих о «древних украх, создавших пирамиды».

Вот лишь несколько цитат из книги:

«В сегодняшних газетах помещено воззвание г. Петлюры к «украинскому народу» Г. Петлюра объявляет в нем, что «москали» вековые враги «украинцев». А правда как раз в обратном: московские русские никогда врагами русских в Малой России не были; более того, только войны Москвы против Польши освободили малороссов от господства их вековых врагов - поляков и вернули Украйну в политическую орбиту русского мира».

«Русское слово «украйна» (польское ucraina) означает «пограничная земля»… русское прилагательное ucrainij означает то, что лежит у края, близ грани… Очень знаменательно это значение слова, ибо ясно: то, что именуется Украйной, не есть нечто самостоятельное; такое название может быть дано известной местности лишь извне, правительством или народом, рассматривавшим эту местность как некий придаток к своему государству».

Описанные в книге Волконского факты, разумеется, не включают в себя страшную историю Великой Отечественной войны, когда украинские националисты пошли на службу немцам. Впрочем, эти политические силы и были созданы австрийскими немцами еще до Первой мировой. А в армии Габсбургов был сформирован даже корпус «сечевых стрельцов», куда пытались вербовать пленных русской армии, которые готовы были предать Родину. Во время мировой схватки подобные «проекты» были и у России - достаточно вспомнить чехословацкий корпус, почти целиком состоявший из бывших военнослужащих австро-венгерской армии. Но есть одно серьезное отличие - чехи не совершали преступлений против своих сограждан и не отличались зверствами в отношении пленных.

В ходе Второй мировой войны украинские националисты на службе немецким нацистам совершили страшные преступления. Против евреев, против поляков, против русских. И против жителей советской Украины. Охрана многих нацистских концлагерей состояла из украинских националистов.

После разгрома Третьего рейха наши «союзники» заботливо вывезли всех противников России-СССР к себе. При одном условии - чтобы они были не русские и хотели бы бороться со всем русским. Латышские эсэсовцы убежали в Лондон, а украинские - в Канаду. В 1991 году вся идеология ненависти «к москалям» была перенесена на территорию Украины. Трагедия в том, что часть русского народа, путем пропаганды и лжи введенная в заблуждение, борется со всем русским. По сути - с самими собой. И очередной раунд этой трагедии развертывается на наших глазах сегодня на Донбассе.

Бизнес блог